Объявив "пятилетку эффективного развития", правительство Медведева показало, что у него есть план. И если его удастся выполнить, уже нынешнему поколению россиян посчастливится жить в стране победившего оптимизма.
В прошлый четверг премьер-министр Дмитрий Медведев представил президенту Российской Федерации Владимиру Путину "Основные направления деятельности правительства на период до 2018 года". С большой, надо сказать, помпой. В чем-то даже оправданной — полноценной среднесрочной программы у российских властей не было с докризисных времен.
Если, впрочем, отбросить в сторону пафос чиновников и старания пиарщиков, в сухом остатке примерно следующее: правительству должно иметь программу. Тем более в ситуации, когда президентом — сначала в рамках крайне подробных и многословных предвыборных обещаний, а затем целой серии указов — было дано соответствующее домашнее задание. Обозначены цели и даже некоторые способы их достижения.
Так это выглядит с точки зрения управленческой или даже чуть уже — аппаратной логики. А если предположить, что пусть не все, но хотя бы многое из презентованного будет реализовано, а цели достигнуты, можно преисполниться оптимизмом: типа уже нынешнее поколение будет жить не при коммунизме, конечно, но тоже неплохо. Насколько и когда именно — уже в 2018 году или все же ближе к 2030-му — зависит от цен на нефть и настойчивости в реформировании экономики.
Даже в самом пессимистическом сценарии, при падении нефтяных цен, среднегодовой рост ВВП сохранится примерно на нынешнем уровне. И экономическая, и социальная модернизация все равно будет проведена. "Просто немного позже",— пояснил министр экономики Андрей Белоусов. Есть и другая логика. В правительстве — на всех уровнях — работает много честных профессионалов. Как и у многих наших читателей, у них есть отчетливое понимание: экономика страны вползает в многолетний застой. Причем в силу ветшания инфраструктуры, стремительной деградации человеческого капитала и тотального недоверия к власти застой практически безвыходный.
В середине нулевых, как казалось многим, внешнеэкономическая конъюнктура подарила нам окно возможностей. Увы, нефтяные сверхдоходы не пошли впрок — по большей части были проедены или украдены. К тому же оно может закрыться: никто не гарантирует, что сто с лишним долларов за баррель — это навеки. Захлопнуть окно может и мировой кризис, и неизвестный химик из Шанхая или Сан-Франциско с прорывной технологией производства бензина из газа, угля или воздуха.
Кажется, что Медведев оказался в Белом доме в критический для страны момент, что точка невозврата, за которой — экономическая и национальная катастрофа, по сравнению с которой просто стагнация покажется процветанием, совсем близко. Многие, кстати, считают, что она уже пройдена, и голосуют ногами: на днях лидер фракции "Единой России" в Думе Владимир Васильев оценил эмиграцию в два миллиона человек в год!
Причем на чудо рассчитывать не стоит. Оно — в виде подорожания нефти вдесятеро — уже случилось, но лишь усугубило агонию системы. Спасти может работа — нормальная, ежедневная. И реформы. Тоже настоящие, а не лозунги. Чтобы не получилось, как с намерениями Путина образца начала нулевых радикально улучшить деловой климат. Или с четырьмя "И" Медведева. Кто сейчас помнит его предвыборную речь в Красноярске об "институтах, инфраструктуре, инновациях и инвестициях"?
Придется менять экономическую модель, работа в рамках прежней невозможна — почти одними и теми же словами сказали в прошлый четверг и президент, и премьер. Но и здесь есть проблема. На прошлой же неделе российский суд признал слова "пора кончать с этой странной экономической моделью" экстремизмом, разжиганием розни, деянием, подпадающим под ст. 282 УК. Подобный абсурд с модернизацией несовместим.
Стоит ли удивляться, что девизом для прорыва российские власти выбрали лозунг из эпохи брежневского застоя: "Пятилетка эффективного развития". На очереди, видимо, "Экономика должна быть экономной".
Источник Коммерсантъ Деньги
В прошлый четверг премьер-министр Дмитрий Медведев представил президенту Российской Федерации Владимиру Путину "Основные направления деятельности правительства на период до 2018 года". С большой, надо сказать, помпой. В чем-то даже оправданной — полноценной среднесрочной программы у российских властей не было с докризисных времен.
Если, впрочем, отбросить в сторону пафос чиновников и старания пиарщиков, в сухом остатке примерно следующее: правительству должно иметь программу. Тем более в ситуации, когда президентом — сначала в рамках крайне подробных и многословных предвыборных обещаний, а затем целой серии указов — было дано соответствующее домашнее задание. Обозначены цели и даже некоторые способы их достижения.
Так это выглядит с точки зрения управленческой или даже чуть уже — аппаратной логики. А если предположить, что пусть не все, но хотя бы многое из презентованного будет реализовано, а цели достигнуты, можно преисполниться оптимизмом: типа уже нынешнее поколение будет жить не при коммунизме, конечно, но тоже неплохо. Насколько и когда именно — уже в 2018 году или все же ближе к 2030-му — зависит от цен на нефть и настойчивости в реформировании экономики.
Даже в самом пессимистическом сценарии, при падении нефтяных цен, среднегодовой рост ВВП сохранится примерно на нынешнем уровне. И экономическая, и социальная модернизация все равно будет проведена. "Просто немного позже",— пояснил министр экономики Андрей Белоусов. Есть и другая логика. В правительстве — на всех уровнях — работает много честных профессионалов. Как и у многих наших читателей, у них есть отчетливое понимание: экономика страны вползает в многолетний застой. Причем в силу ветшания инфраструктуры, стремительной деградации человеческого капитала и тотального недоверия к власти застой практически безвыходный.
В середине нулевых, как казалось многим, внешнеэкономическая конъюнктура подарила нам окно возможностей. Увы, нефтяные сверхдоходы не пошли впрок — по большей части были проедены или украдены. К тому же оно может закрыться: никто не гарантирует, что сто с лишним долларов за баррель — это навеки. Захлопнуть окно может и мировой кризис, и неизвестный химик из Шанхая или Сан-Франциско с прорывной технологией производства бензина из газа, угля или воздуха.
Кажется, что Медведев оказался в Белом доме в критический для страны момент, что точка невозврата, за которой — экономическая и национальная катастрофа, по сравнению с которой просто стагнация покажется процветанием, совсем близко. Многие, кстати, считают, что она уже пройдена, и голосуют ногами: на днях лидер фракции "Единой России" в Думе Владимир Васильев оценил эмиграцию в два миллиона человек в год!
Причем на чудо рассчитывать не стоит. Оно — в виде подорожания нефти вдесятеро — уже случилось, но лишь усугубило агонию системы. Спасти может работа — нормальная, ежедневная. И реформы. Тоже настоящие, а не лозунги. Чтобы не получилось, как с намерениями Путина образца начала нулевых радикально улучшить деловой климат. Или с четырьмя "И" Медведева. Кто сейчас помнит его предвыборную речь в Красноярске об "институтах, инфраструктуре, инновациях и инвестициях"?
Придется менять экономическую модель, работа в рамках прежней невозможна — почти одними и теми же словами сказали в прошлый четверг и президент, и премьер. Но и здесь есть проблема. На прошлой же неделе российский суд признал слова "пора кончать с этой странной экономической моделью" экстремизмом, разжиганием розни, деянием, подпадающим под ст. 282 УК. Подобный абсурд с модернизацией несовместим.
Стоит ли удивляться, что девизом для прорыва российские власти выбрали лозунг из эпохи брежневского застоя: "Пятилетка эффективного развития". На очереди, видимо, "Экономика должна быть экономной".
Источник Коммерсантъ Деньги
